Око Марены - Страница 84

Константин поначалу решил, что здесь какое-то недоразумение. Может, что послы его неосторожное сказанули, а может, вели себя как-то не так. Два дня их расспрашивал, все подробности до единой выудил – ничего. Послал еще одних – та же история. Даже в город не пустили. Пришлось собирать войско. Но оголять полностью северные рубежи не решился – мало ли. Вместо этого порешили они с воеводой Вячеславом располовинить всех воев, что имелись, взять часть дружины и, на всякий случай, всю сотню спецназовцев, хотя была уверенность, что они не понадобятся.

С собой Константин решил прихватить воевод поопытнее и поспокойнее. Особо буйных под началом Вячеслава в столице оставил. И это тоже понятно было. Ни к чему конная дружина при осаде города. Да и воеводе верховному тоже делать нечего – пусть в Рязани побудет. Да и инженерный гений ни к чему – бочонок или два с порохом у ворот городских заложить, да фитиль поджечь, да у других то же самое сделать – невелика премудрость.

Изобретатель, когда узнал, что Константин рать собирает, два дня просился. Поначалу у князя и в мыслях не было с собой его брать.

– Твоя главная задача – производство, – упирался он. – Про бронь в годы Великой Отечественной слыхал? У меня то же самое будет. Ни один мастер никогда воевать не пойдет. А тут сам главный инженер, он же начальник производства в одном и том же лице, все дела свои хочет бросить и на войну податься.

– Да я уже давно не начальник производства, – не сдавался Минька. – Не веришь – посмотри.

Посмотреть было можно – разговор-то в Ожске проходил. Надо отдать должное рязанскому Кулибину – доказал он это в течение буквально пары часов. Все то время, пока они втроем (Минька, князь и Сергий из Ивановки, которого изобретатель давно перекрестил в Иванова) гуляли по многочисленным мастерским, со всеми вопросами обращались только к смуглому невысокому пареньку. Поначалу тот смущался, стеснялся, но Минька строго сказал – нет меня, я уже на войне, – и хлопец разошелся вовсю. Казалось, он знал все – где, кому, куда, когда, сколько, тут же одергивал нерадивых, одному обещал прислать трех смердов, второму повелел куда-то ехать за песком, третьего отчитал, почему мало дров вчера привезли. Ну и, разумеется, никаких конспектов в руках, никаких записей.

– Я ж тебе еще раньше говорил, что он у меня не просто первейший помощник. Я без него сейчас, как без рук, – гордо заявил он Константину, когда наконец прогулка закончилась.

– А этот живчик у тебя только по хозяйственной линии, – осведомился князь. – Или…

– Он у меня по всем, – улыбнулся Минька. – Говорю ж тебе, что я без него и половины бы не сделал. Сам же знаешь – за всем глаз да глаз нужен, особенно если что-то запущено, а до ума не доведено, а у него нюх, в смысле чутье на новую технику.

– Так уж и чутье, – засомневался Константин.

– Точно я тебе говорю, – клятвенно заверил Минька. – Иной раз я еще и до конца разъяснить не успеваю, как, например, тот же станок устроен в монетном дворе. И ведь только-только его установили, сам он никак знать не мог, лишь с моих слов, а он уже говорит, что ему все ясно. Начинаешь проверять – точно, не врет. Он уже даже два усовершенствования к этим станкам придумал и одно к арбалету.

– Защелку небось какую-нибудь укоротил на пару сантиметров, – иронично хмыкнул князь.

– Сам ты… Он обойму придумал с пружинами, чтоб снизу из короба сами стрелы прямо в ствол ложились одна за другой. А на пружины еще и фиксатор регулирующий поставил.

– И все сам? – подивился Константин.

– Говорю же, – уже начал злиться от такого недоверия Минька.

– Арбалет хоть теперь починить можно?

– Балда ты, хоть и князь. Если хочешь знать, теперь из этого арбалета в течение какой-то минуты можно десять выстрелов сделать. Он, конечно, тяжелее от этого стал, но зато представь – ни тебе колчанов, ни прочего.

– Хорошие стрелки из лука намного больше выпустят за это время, – возразил князь.

– Отличные стрелки, – поправил Минька. – Но даже они с такой точностью, как из арбалета, вести стрельбу не смогут. А учиться сколько надо, чтобы этого достичь? А тут сразу. Плюс убойная сила не в пример. Словом, преимуществ масса, – и тут же, без перехода, снова затянул: – Княже, возьми на войну.

Константин еще раз все прикинул. Войнушка предвещала быть легкой прогулкой, зато на следующую его можно было уже не брать: «Я тебя уже брал – сколько можно». К тому же его знания и впрямь могли пригодиться, да и одно из самых главных обстоятельств в памяти вовремя всплыло.

Дело в том, что именно возле Ряжска, у села Петрово, только намного позже, лет эдак на полтысячи, некий крестьянин нашел каменный уголь. Тогда-то и началось освоение этого бассейна, где залежи располагались весьма широким фронтом, на территориях сразу нескольких областей. Ждать пятьсот лет Константин не собирался, а леса, точнее, дров, необходимых везде – и в стеклодувном производстве, и в изготовлении пороха, не говоря уж про кузнечное и особенно литейное дело, – требовалась уйма. С этим условием он и взял с собой Миньку.

И в июле месяце трехтысячная пешая рать с полутысячей дружинников и спецназом Вячеслава направилась на юг. Шли неспешно, чтоб в пути не притомиться. К тому же была надежда на то, что время, которое до жатвы осталось, быстро пробежит, а когда колос на полях осыпаться станет, тут уж не до войн. Об ином все заботы и помыслы.

И расчет оказался верным. Всего один день горожане со стен высоких на врагов своих плевались, а самые бойкие доходили до того, что и вовсе места срамные оголяли и княжескому войску напоказ выставляли. А чего не посмеяться. Воды, правда, в городе своей не водилось, но припасли ее изрядно, надолго хватит. Да и всего прочего тоже с избытком. Опять-таки скоро и Гремислав весть подаст. Небось, когда Ярослав полки с севера приведет, по-иному рязанский князь запоет. А до этого поди-ка возьми град на копне. Об него даже Всеволод Большое Гнездо зубы свои вострые поломал. И стены пятисаженные, и град сам на крутом холме расположен, да еще вежами своими о плиту гранитную облокотился – попробуй сковырни.